— Вы видели его лицо немногим более секунды, не так ли?

— Все… все произошло так внезапно и быстро, что я, право,затрудняюсь…

— Именно! — воскликнул Мейсон. — Все произошло так внезапнои быстро, что вам удалось лишь очень смутно, мельком увидеть напавшего на васмужчину. Впоследствии вы убедили себя, что это был подсудимый.

— Неправда. На опознании я сразу указал на него.

— Что ж, ладно. Теперь вернемся к моменту нападения. Выдержали в руке раскаленный прикуриватель?

— Да, сэр.

— И подносили его к сигарете?

— Да, сэр.

— Одновременно вы следили за сигналом светофора?

— Совершенно верно, сэр.

— В момент нападения ваши глаза были обращены на красныйсигнал светофора или же на раскаленный докрасна прикуриватель, который выподносили к своей сигарете?

— И на то, и на другое. Главным образом на светофор.

— То есть на яркий красный свет?

— Да, сэр.

— А также на прикуриватель, который вы держали в руке?

— Да, сэр.

— Прямо рядом со светофором находилась большая неоноваявывеска расположенной на противоположной стороне улицы аптеки, не так ли?

— Насколько я помню, да.

— Следовательно, к тому моменту ваши глаза уже немногопривыкли к яркому свету?

— Пожалуй, так.

— А там, где стоял нападавший, было относительно темно?

— Ну… несущественно.

— И вы смотрели на него не дольше секунды. Ведь, кроме тогораза, вы больше не видели его лица?

— Нет, сэр.

— Итак, вы видели лицо преступника лишь на протяжениикакой-то секунды, — проговорил Мейсон, в такт словам покачивая направленным насвидетеля указательным пальцем, — причем когда он находился в относительнойтемноте, а ваши глаза уже привыкли к сверканию неоновой вывески и яркому огнюсветофора.

Арчер пожал плечами:

— Наверное, все было так, как вы говорите.

— Не гадайте и не позволяйте мне или кому-то еще даватьпоказания вместо вас. Полагайтесь только на свою память. Повторяю вопрос: так этобыло или нет?

— Так.

Внезапно у присутствующих возникло впечатление, что пиджаквдруг стал Арчеру невероятно велик. Теперь Арчер уже совсем не был похож натого самоуверенного и нагловатого типа, который занял свидетельское местонесколько минут назад.

— Вы заявили, что у автомобиля, в который преступник селпосле нападения, было помято правое переднее крыло? — спросил Мейсон.

— Да, сэр.

— Вы ехали по направлению к южной окраине города?

— Да, сэр.

— А автомобиль преступника стоял на встречной полосе?

— Да, сэр.

— Он был запаркован у края тротуара на противоположнойстороне улицы?

— Да, сэр.

— В таком случае каким же образом вам удалось разглядеть егоправое крыло? Вы обладаете способностью видеть предметы насквозь?

— Нет, сэр. Я заметил, что крыло машины помято, лишь когда,вскочив в нее, подсудимый отъехал от бордюра. Выруливая во второй ряд, он резкокинул автомобиль влево. Я попытался рассмотреть, нет ли на нем каких-либоособых примет, и эта вмятина на крыле сразу же бросилась мне в глаза.

— Впоследствии вы видели эту машину еще раз?

— Да, сэр. Я видел ее вчера, во дворе полицейскогоуправления.

— И вы опознали ее?

— Да, сэр. Это была та же самая машина.

— Когда в ночь нападения представители полиции прибыли наместо происшествия, вы сообщили им о замеченной вами вмятине на крыле машиныпреступника?

— Нет, сэр, тогда я об этом не упомянул. Я был слишкомвзволнован. Но уже следующим утром полиция была мною проинформирована.

— У меня все, — сказал Мейсон.

В то же мгновение послышался елейный голос Гарри Фритча:

— Мистер Арчер, по данной теме у меня к вам всегоодин-единственный вопрос. Если отвлечься от всех этих сложных и путаныхвыкладок в секундах, вы, насколько я понял, успели достаточно хорошо рассмотретьлицо нападавшего, чтобы его запомнить, не так ли?

— Я протестую! — вмешался Мейсон. — Ваша честь, вопроснаводящий.

— Протест принят.

Фритч торжествующе улыбнулся:

— Что за человек напал на вас, мистер Арчер? — Это былподсудимый.

— У меня все, — сказал Фритч.

Судья Иган, нахмурившись, бросил на него недовольный взгляд.

— Весь вред наводящего вопроса заключается не в том, чтосвидетель на него отвечает, а в том, что его задают. Думаю, что обвинению этодолжно быть понятно не хуже, чем мне.

— Я признаю свою ошибку и прошу вашу честь простить меня. Япросто хотел сэкономить время, — сказал Фритч.

— Защита исчерпала свои вопросы к свидетелю? — спросилМейсона судья Иган.

— Да, ваша честь, — ответил адвокат. Арчер поднялся ипокинул зал.

— Заседание продолжается, — произнес судья Иган. — В пятницумы прервались в тот момент, когда вы, мистер Мейсон, проводили перекрестныйдопрос свидетельницы Марты Лавины. Господин судебный пристав, пригласите миссисЛавину занять свидетельское место. Господин адвокат, вы можете продолжитьдопрос.

Войдя в зал, Марта Лавина подошла к свидетельскому креслу, счуть заметной лукавой улыбкой посмотрела на судью Игана и послала долгий,обволакивающий взгляд в сторону скамьи присяжных.

Мейсон обернулся к свидетельнице:

— Миссис Лавина, с тех пор как вы последний раз давалипоказания перед присяжными, вы разговаривали с мистером Арчером?

— Нет, я с ним не разговаривала, — ответила она, улыбаясь. —Я полностью отдавала себе отчет в том, что, как свидетельница, я не должна ни скем обсуждать свои показания, и строго придерживалась этого правила.

— Однако вы все же беседовали по вопросам, имеющим отношениек делу, с мистером Фритчем?

— Да, мистер Фритч и я обсуждали кое-какие детали.

— Он спрашивал вас, какие показания вы собираетесь дать?

— Нет, он просто задавал мне конкретные вопросы, и я на нихотвечала.